Плателяй
Сама не пойму, почему вдруг вспомнилось…
Какой-то обрывок воспоминаний, без начала и конца, без связи с тем, что сейчас… так уж вышло.
Был в старые добрые времена у нашей 91-ой школы лагерь труда и отдыха – в Прибалтике. А конкретно место было под Палангой, в районе Плунге, и звалось Плателяй.
Назвать сей населенный пункт «деревней» язык не поворачивается – все дома каменные или кирпичные, 2-3 этажные, за исключением того дома, где жили приезжие школьники. Возле каждого дома имелся палисадник с живой изгородью, нередко – с бассейном, украшенным камнями, с цветами и красивыми дорожками, с гаражами на 1-2 машины. Всюду чисто, аккуратно, красиво - цивилизованно. Молочный фургон поутру проезжает по деревне и оставляет банки с молоком тем, кто заказывал, у калитки – и эти банки не пропадают, не бьются.
Стоит поселок на берегу большого красивого озера, там есть лодочная станция, есть парусные и моторные лодки – и нам их тоже давали.
В Плателяе московские школьники не только нормально работали, но и отлично отдыхали: катались на яхтах, ходили в поход по озеру, ездили на экскурсии.
Работы были разные, и поутру бригадиры узнавали, какой на сегодня фронт работ. Много было покрасочных работ, работали на лесопилке, и на сеновале, на строительстве новой гостиницы, в парке и в поле. Одна из наших бригад ремонтировала старые деревянные яхты, другая собирала камни на поле, а однажды мы даже укладывали бордюрный камень (правда, не самый большой, а тот, что по 35 кг)
Из экскурсий мне очень понравилась и запомнилась поездка в Музей Камней (или он не так назывался? Вот ведь - склероз), собранный одной семьей – там были собраны всяческие старинные штуковины: огромные каменные жернова, чугунки и кувшины, и многое другое. Мы там лазали целый день, разглядывая деревянные скульптуры и прочие диковинки.
В 8 классе меня в Плателяй не взяли – брали в основном 9-классников и студентов. Так что я ездила в Плателяй только 1 раз – летом 89-ого года.
После работы мы сильно уставали, да и жили далековато от озера, но все же яхты тянули нас на берег. И вот однажды мы там все чуть не потонули, причем никого из начальства на берегу не было. О том, что на яхтах тоже бывает своя техника безопасности, мы имели только очень смутное представление. Например, идея о том, что яхта не может – технически – спасать перевернувшуюся яхту – мы не слыхали.
В тот вечер внезапно подул ровный и сильный ветер, и мы возликовали – снарядили себе яхты и устроили регату. Ветер тем временем крепчал, и Макс уговорил меня разобрать паруса и спрятать в сарай мое любимое парусное корыто «Оптимист» - Максим предложил мне поплыть с ним на большом красивом «Финне», и от такого предложения было просто глупо отказываться. Мы прошли со свистом ближайшие три бакена – и увидели, что часть яхт наших уже разбросаны по всему озеру. Мы перекинулись парой фраз, и решили обойти остров (вообще-то, это было запрещено – мы должны были плавать в зоне видимости, то есть недалеко от пирса), чтобы посмотреть, куда уплыл «Кадет», и не нужна ли им наша помощь. Остров мы обогнули очень ловко, а вот когда вышли в пролив между двумя островами, и увидели, что наш «кадет» кильнулся. В проливе началась такая свистопляска, что нам пришлось туго. Ветер «гулял», мощные порывы налетали то с одной стороны, то с другой, и первые три раза мы успевали переложить парус, потом завалились и черпнули бортом воду. Парус намок, и поднять его мы уже не смогли. Яхта легла на бок, мы уцепились за ее борт. До ближайшего острова – метров 200, но плавать-то я почти не умею! А яхта деревянная, сама не тонет, но если за нее держаться, то начинает погружаться, медленно, но верно. Хорошо еще, что у нас на двоих был один пробковый спасжилет с оборванными лямками – я его взяла себе в качестве сидушки. Мы с Максом обсудили положение – и решили плыть к острову. (Как нам потом объяснили, с точки зрения техники безопасности, отплывать от перевернутого судна нельзя: заметить перевернутую яхту проще, чем плывущих в воде или пляшущих на берегу людей). Приплыли, выбрались на отмель, стали прыгать, чтоб согреться. Долго прыгали, потом за нами пришла моторка. Как ни странно, никто не утонул, и даже яхты на другой день собрали и отбуксировали к пирсу, а нам всем устроили большую разборку. В тот вечер к нам как раз явилась какая-то комиссия, а мы были явно не в лучшей форме, и не способны были вести связную беседу.
Там я впервые килялась под парусом…
А фотки у меня остались совершенно невразумительные – несколько портретов из похода, и все…
Какой-то обрывок воспоминаний, без начала и конца, без связи с тем, что сейчас… так уж вышло.
Был в старые добрые времена у нашей 91-ой школы лагерь труда и отдыха – в Прибалтике. А конкретно место было под Палангой, в районе Плунге, и звалось Плателяй.
Назвать сей населенный пункт «деревней» язык не поворачивается – все дома каменные или кирпичные, 2-3 этажные, за исключением того дома, где жили приезжие школьники. Возле каждого дома имелся палисадник с живой изгородью, нередко – с бассейном, украшенным камнями, с цветами и красивыми дорожками, с гаражами на 1-2 машины. Всюду чисто, аккуратно, красиво - цивилизованно. Молочный фургон поутру проезжает по деревне и оставляет банки с молоком тем, кто заказывал, у калитки – и эти банки не пропадают, не бьются.
Стоит поселок на берегу большого красивого озера, там есть лодочная станция, есть парусные и моторные лодки – и нам их тоже давали.
В Плателяе московские школьники не только нормально работали, но и отлично отдыхали: катались на яхтах, ходили в поход по озеру, ездили на экскурсии.
Работы были разные, и поутру бригадиры узнавали, какой на сегодня фронт работ. Много было покрасочных работ, работали на лесопилке, и на сеновале, на строительстве новой гостиницы, в парке и в поле. Одна из наших бригад ремонтировала старые деревянные яхты, другая собирала камни на поле, а однажды мы даже укладывали бордюрный камень (правда, не самый большой, а тот, что по 35 кг)
Из экскурсий мне очень понравилась и запомнилась поездка в Музей Камней (или он не так назывался? Вот ведь - склероз), собранный одной семьей – там были собраны всяческие старинные штуковины: огромные каменные жернова, чугунки и кувшины, и многое другое. Мы там лазали целый день, разглядывая деревянные скульптуры и прочие диковинки.
В 8 классе меня в Плателяй не взяли – брали в основном 9-классников и студентов. Так что я ездила в Плателяй только 1 раз – летом 89-ого года.
После работы мы сильно уставали, да и жили далековато от озера, но все же яхты тянули нас на берег. И вот однажды мы там все чуть не потонули, причем никого из начальства на берегу не было. О том, что на яхтах тоже бывает своя техника безопасности, мы имели только очень смутное представление. Например, идея о том, что яхта не может – технически – спасать перевернувшуюся яхту – мы не слыхали.
В тот вечер внезапно подул ровный и сильный ветер, и мы возликовали – снарядили себе яхты и устроили регату. Ветер тем временем крепчал, и Макс уговорил меня разобрать паруса и спрятать в сарай мое любимое парусное корыто «Оптимист» - Максим предложил мне поплыть с ним на большом красивом «Финне», и от такого предложения было просто глупо отказываться. Мы прошли со свистом ближайшие три бакена – и увидели, что часть яхт наших уже разбросаны по всему озеру. Мы перекинулись парой фраз, и решили обойти остров (вообще-то, это было запрещено – мы должны были плавать в зоне видимости, то есть недалеко от пирса), чтобы посмотреть, куда уплыл «Кадет», и не нужна ли им наша помощь. Остров мы обогнули очень ловко, а вот когда вышли в пролив между двумя островами, и увидели, что наш «кадет» кильнулся. В проливе началась такая свистопляска, что нам пришлось туго. Ветер «гулял», мощные порывы налетали то с одной стороны, то с другой, и первые три раза мы успевали переложить парус, потом завалились и черпнули бортом воду. Парус намок, и поднять его мы уже не смогли. Яхта легла на бок, мы уцепились за ее борт. До ближайшего острова – метров 200, но плавать-то я почти не умею! А яхта деревянная, сама не тонет, но если за нее держаться, то начинает погружаться, медленно, но верно. Хорошо еще, что у нас на двоих был один пробковый спасжилет с оборванными лямками – я его взяла себе в качестве сидушки. Мы с Максом обсудили положение – и решили плыть к острову. (Как нам потом объяснили, с точки зрения техники безопасности, отплывать от перевернутого судна нельзя: заметить перевернутую яхту проще, чем плывущих в воде или пляшущих на берегу людей). Приплыли, выбрались на отмель, стали прыгать, чтоб согреться. Долго прыгали, потом за нами пришла моторка. Как ни странно, никто не утонул, и даже яхты на другой день собрали и отбуксировали к пирсу, а нам всем устроили большую разборку. В тот вечер к нам как раз явилась какая-то комиссия, а мы были явно не в лучшей форме, и не способны были вести связную беседу.
Там я впервые килялась под парусом…
А фотки у меня остались совершенно невразумительные – несколько портретов из похода, и все…